Оплата донорства костного мозга может больше навредить, чем помочь: например, если донор решится на этот шаг только из-за денег, а потом в последний момент передумает – решит, что таких денег это не стоит. А у больного уже нет времени на поиск другого донора, и его жизнь оказывается под угрозой.
«Мы не знаем, какая сумма станет достаточной мотивацией для вступления в регистр, – говорит медицинский директор Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова Ольга Макаренко. – Нельзя спрогнозировать, с какой вероятностью потенциальный донор станет реальным, – это же лотерея, шансы в которой менее 1%. А какова вероятность, что человек, который принял сегодня решение вступить в регистр, не откажется сдать клетки завтра, через год или 10 лет? А если согласится – кто скажет, во сколько оценить жизнь нуждающегося в трансплантации человека?»
Так обстоит дело не только в России. Во всем мире донорство костного мозга безвозмездно, добровольно и анонимно – это предполагают и Руководящие принципы Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), и Стамбульская декларация о трансплантационном туризме и торговле органами 2008 года, и международные стандарты, разработанные Всемирной ассоциацией доноров костного мозга. В основе деятельности всех регистров доноров костного мозга, в том числе и Национального РДКМ имени Васи Перевощикова, лежат одни и те же правила и стандарты.
Во многих странах существует также национальное законодательство, запрещающее предлагать и получать материальное вознаграждение за донорство органов и тканей. Так, например, обстоит дело в Испании, рассказал Русфонду медицинский директор Испанского регистра доноров костного мозга (REDMO), доктор Энрик Каррерас из Фонда Хосе Каррераса: «Согласно третьей статье закона 2006 года, донорство органов и тканей исключает любое экономическое или иное вознаграждение как для донора, так и для любого другого лица, физического или юридического. Также запрещается требовать вознаграждение от реципиента клеток или тканей». Но даже если бы это прямо не запрещали законы, коммерциализация донорской деятельности вряд ли помогла бы расширить круг потенциальных доноров. «Речь идет о сохранении чести и гордости человека, принимающего целостность собственного тела и духа как высшую ценность, которой он (она) обладает, – говорит Мигран Назаретян, медицинский директор Армянского регистра доноров костного мозга (АРДКМ). – Каждый человек пытается сохранять и беречь дар собственной жизни и здоровья, а любая оплата за часть собственного тела (органа, ткани) посягает на целостность и гармонию самовосприятия». Предполагаемая оплата донору, продолжает доктор Назаретян, подвергала бы дополнительным рискам людей, которые нуждаются в пересадке. Коммерческие доноры получили бы возможность манипулировать больными, а кроме того, могли бы скрывать важную информацию о своем здоровье или возможных факторах риска, чтобы любым путем получить деньги за свои гемопоэтические стволовые клетки.
