Шкала намерений

Мадина Сагеева, руководитель Североосетинского бюро Русфонда

Когда осенью позапрошлого года в «Северной Осетии» впервые была опубликована полоса Русфонда с историями детишек, нуждающихся в срочной медицинской помощи, многие захотели им помочь. Во всяком случае, большинство читателей газеты, да и мы здесь, в редакции «СО», тоже были тронуты до слез.

Понимание было 100-процентным. Впрочем, не все оказались готовыми жертвовать. По разным обстоятельствам и из разных соображений. И все-таки заметная часть людей, изначально настроенных на помощь, была готова к действиям: «Надо помочь!» Таких было примерно 70 процентов от аудитории «СО».

Но многие из них подумали, сегодня – рабочий день, а с рабочего места так просто в банк (или к платежному терминалу) не сбежишь. И потом, никто же не мешает перевести деньги не сию секунду, а завтра, ну или в крайнем случае, в ближайшую же субботу.

Ближайшая суббота настала. Это, понятно, выходной день, у каждого свои планы. А чтобы вытащить себя из дома, да еще и добрести до банка, надо сначала сделать усилие. Потом собраться, одеться, обуться. И перекусить чего-нибудь не мешает – на пустой желудок добрые дела не делаются. «Кстати, куда подевался этот клочок бумаги, на котором были банковские реквизиты и номер счета? – думают многие. – Кажется, на рабочем столе остался. О нет! Придется отложить благотворительность до другого раза…»

Пожалуй, 40 процентов людей до следующего раза не забудут о своем благом намерении...

Следующая суббота, в которую можно прогуляться до ближайшего отделения банка, наступила только через неделю. И ситуация не улучшается. «Знаете, за неделю столько всего произошло. Вон шеф на работе ругается. Опять крайне недоволен отчетом. Надо переделать. Младший ребенок что-то приболел – надо лечить. Домашних дел накопилось – когда только все успевать?!»

И вот осталось 5 процентов. Тех, кто в первый день, увидев и прочитав полосу Русфонда в «Северной Осетии», все-таки не забыл о еще одном «надо» – надо перечислить деньги на счет малыша, который все еще ждет помощи...

А один человек из всех намеревавшихся просто зашел в банк и сделал пожертвование. Своих денег не было – до зарплаты еще дня три, если повезет. Занял у приятеля. Немного занял – всего тысячу. Занял и перевел на счет нуждающегося в помощи ребенка.

Вот и вся история. Шкала наших добрых намерений прямо пропорциональна шкале надежд одного отдельно взятого очень больного мальчика или девочки. И столбик этой шкалы, показывающей сначала 100 процентов уверенности в том, что помогут и спасут всем миром, просто и незаметно день ото дня снижается, падает. Почти до нуля. До той точки отсчета, с которой нужно начинать все заново... Как раз до той точки, когда мать больного ребенка, оставшись наедине со своей бедой, понимает: надежд на спасение слишком мало. Их почти нет.

Выручает многомиллионная (а она, несмотря ни на что – многомиллионная!) армия тех, кто может хотя бы однажды «оформить» свое благое намерение. Это те самые 1–2 процента из ста, которые бережно доносят свое желание помочь до того же банка, платежного терминала, ближайшего компьютера, подключенного к сети и способного выполнить платеж по карте. Детям удается помочь. Их оперируют, им покупают необходимые дорогущие лекарства. И они выздоравливают. Но ведь 1–2 процента – мало!

Одна девушка рассказала мне свою историю: «Каждый раз, когда я встречала в газете, на ТВ, в сетях очередной рвущий душу крик о помощи, аккуратно выписывала реквизиты, номера счетов, телефоны. Вот, думаю, пойду и помогу этому ребенку. Как-то раз взялась разбирать завалы на рабочем столе – одни бумажки в одну кучку, другие – в другую... Смотрю, а их, блокнотных листков и стикеров с реквизитами, которые я так тщательно выписывала, целая стопка... Ужасно стыдно стало». Друзья, хватит хранить записи с реквизитами. Не откладывайте добрые дела. Они так нужны больным детям уже сегодня.