Жизнь. Продолжение следует

Большими шагами

Взрослые решения принадлежат нам с самого детства

Рубрику ведет Сергей Мостовщиков



Считается, что взрослым становишься только со временем. Должны сначала пройти некоторые годы, чтобы набить от жизни мистические шишки опыта. И только потом на месте синяков проявятся мудрость и ясное понимание того, что происходит вокруг. Тогда можно будет наконец-то принимать взвешенные и ответственные решения. Но о каких решениях речь?

Вот Наталье Антроповой нет еще 30, у нее трое детей. Красавица-дочь Анна и двое белобрысых пацанов – годовалый Иван и трехлетний Андрей без порток и с физиономией, перемазанной шоколадом. И вот матери надо решить, отрезать ли Ване ногу. Советуют врачи: парень родился с так называемым гигантизмом. Правая нога у него в несколько раз больше левой, на ней шесть пальцев, четыре срослись между собой. Давайте ампутируем, говорят молодой матери, решайтесь, вы не пожалеете, всем будет только легче.

И как тут понять, есть у человека время набираться мудрости и опыта или все безвыходные положения и выходы из них даны ему прямо с рождения? Об этом мы разговариваем с Натальей Антроповой.

«С мужем мы познакомились в аптеке, я там работала. А он приходил как постоянный покупатель за этими своими восстановительными препаратами, он спортсмен. Вот и все, начали общаться, поженились. У меня уже была дочь от первого брака, а тут у нас Андрюша родился. Тоже он такой спортсмен получился, все время бегает. Ездит еще на спортивную гимнастику, занимается. Ну вот. Когда Андрюше был год и три месяца, я забеременела Ваней. Они, кстати, оба родились у меня в один день, четвертого апреля, с разницей ровно в два года.

Беременность у меня отлично протекала. Никаких не было проблем. Причем рожала я в Америке, у меня там сестра жила, она меня подбила на это дело. Один раз перед самыми родами девушка на УЗИ осмотрела меня и говорит: не вижу как следует одну ножку у него, не могу посчитать пальчики. Ну и все. Родился у нас Ваня, и мы тогда, конечно, были в шоке. Правая ножка у него оказалась раза в четыре больше левой. Был один лишний пальчик, шестой. И четыре пальчика были сросшиеся.

Ортопеды местные нам сначала сказали, что ничего страшного. Ну как ничего страшного? Я начала в интернете сама искать, разбираться. Стали ездить по больницам. И там, конечно, подтвердилось все, что я подозревала. У нас парциальный гигантизм. Это очень редкое заболевание непонятной природы, какой-то сбой в развитии, когда вдруг увеличена какая-то часть тела. В нашем случае – вся нога от ягодицы. И стопа. Мы, конечно, прошли все обследования, нам делали магнитно-резонансную томографию, выяснили, что внутренних патологий нет, никакие другие органы не затронуты.

Мы очень переживали, не были к такому готовы. И все новости были сначала неприятными. Вот мы узнали, что ребенок растет, допустим, до 20 лет, но и нога больная тоже растет. Она может оказаться просто невероятных размеров. Вот сейчас одна нога у него 20-го размера, а другая – 31-го. Нам еще в Америке врач сказал, что если к пятилетнему возрасту у Вани больная нога будет размером с ногу отца, тогда это ампутация. Вернулись мы сюда, здесь начали по врачам ходить. Сначала в Питер поехали, в детский ортопедический институт имени Турнера. Там доктор сказал: не надо ничего ждать, ампутируйте и не жалейте. Тогда мы поехали в другой институт – Центр протезирования и реабилитации инвалидов имени Альбрехта. И там нам сказали, что за ногу можно побороться, начать делать операции по уменьшению количества жировой ткани, уменьшению длины ноги, удалению лишних или слишком быстро растущих пальцев. Кстати, я видела там девочку из Сербии с такой же проблемой. Ей сейчас 14 лет, нога у нее больше не растет. Она носит обычную обувь, катается на коньках, то есть все более или менее в порядке.

Первую операцию нам сделали не так давно, в январе. С деньгами на нее помог Русфонд. Нужны будут в ближайшее время еще две операции. Мы ждем квоту, стоим в очереди двести какими-то там. Может быть, к сентябрю эта очередь и подойдет.

Не знаю, мы сейчас стали как-то поспокойней. Тем более что Ваня развивается даже быстрее моих старших детей, пошел сам в одиннадцать месяцев, а брат его, например, только после года. А сначала мне приходилось переживать и за себя, и за ребенка, и за мужа. Очень всем было тяжело. Но я мужа успокаивала, говорила, мол, медицина, Андрюша, сейчас так развивается, что-нибудь придумаем. Ну и со временем стало ясно, что надо просто жить дальше, как обычные люди, с обычными проблемами. Всем проблем хватает. Надо просто уметь их решать».

Фото Сергея Мостовщикова